Темные Сестры. Ловушка для чужестранки - Лана Рисова

Когда я абстрагировалась от его упыриной сущности, выворачивающей меня наизнанку, стало вдруг понятно, что Шиаду потрясающе, божественно красив. Они с Кирсашем были довольно похожи одинаковыми скулами и идентичным разлетом бровей, но лицо старшего принца было намного совершенней, каждая его черта продолжала другую без резких переходов и обрыва, существуя в абсолютной гармонии с остальными и потрясающим телом, скрытым темно-серыми складками тяжелого шарсая. Если провести параллели с вином, красота Шиаду была выдержана многими столетиями и отшлифована временем. Именно такие мужчины заставляли сердце всех женщин вне зависимости от возраста трепетать от единственного взгляда и ловить любое слово, срывающееся с идеально симметричных, тонко очерченных губ.

Мне все же не удалось удержаться от соблазна пририсовать маленькую бородавку на его щеке. И пока он не смотрел, я усиленно старалась ее стереть, чуть не подавившись от того, что точно такая же появилась на позирующей модели. Изучив лицо принца вдоль и поперек, я закончила эскиз, с удовлетворением понимая, что идеал имеет один единственный недостаток для художника – он скучен. Еще раз я за его портрет не примусь – там больше нечего искать. Все, что необходимо, уже найдено и перенесено на бумагу.

Задумавшись, я не сразу осознала, что принц довольно продолжительное время сидит молча, наблюдая за мной, и смущенно протянула ему листок. Бросив на рисунок скептический взгляд, он приподнял бровь.

– Вы считаете, что я такой? – поинтересовался он.

– Не всегда, – буркнула я, понимая, что пойманное мной состояние легкой мечтательности было на лице Шиаду одно-единственное мгновение, и посчитала нужным пояснить: – Я ничего не изобретаю, только воспроизвожу то, что вижу.

– А видите вы немало, – задумчиво проговорил дроу. – Что ж…

Тут я не выдержала и застонала.

– Прошу прощения, что перебиваю, но не могли бы мы продолжить завтра. У меня совсем нет сил. Если вы считаете, что я могу принести пользу роду, отвечая на вопросы, то дайте мне отдохнуть.

То, что я оставалась на коленях, по моему мнению, должно было иметь хоть какое-то значение для мерзавца!

Во время моей тирады глаза принца округлялись от изумления.

– Вы предлагаете мне еще одну беседу? – недоверчиво уточнил он.

Я осеклась.

– А вы что, уже закончили? – У меня даже не было желания обругать себя за поспешность.

– Вы хорошо себя чувствуете? – участливо поинтересовался Шиаду.

– Нет, и я пытаюсь вам об этом сказать.

– Голова не болит? – настаивал он.

– Болит еще как! Она скоро лопнет от ваших вопросов, – не сдержалась я.

– И только?

– А вам этого мало?! – Тут уже моему изумлению не было предела. – Я хочу в туалет, хочу есть, а также пить и спать, если вас это так интересует.

Мерзкий упырь снова откинулся на стул, рассматривая меня в упор. Я нервно сцепила пальцы в замок, не выдерживая его взгляда. Меня уже начинало мутить от жажды и желания выспаться, пока не было понятно, что из этого пересилит. Интересно, сколько прошло времени?

Принц не издал ни звука, но дверь внезапно открылась, впуская моего тюремщика.

– Проводите лайнере в ее покои, – приказал принц, поднимаясь. – Раз вы настаиваете, дорогая, на продолжении разговора, то в скором времени он состоится, но не здесь.

Я заскрежетала зубами – еще одной подобной беседы я не выдержу.

Выйдя из туалетной комнаты, я набросилась на стоявшую на столике воду, опустошив полграфина. Меня уже не трясло, а колотило, из-за чего вторая половина графина оказалась на полу. Если в оплоте Низар только облапал мою Льйи Тайги, покопавшись в ней, то Шиаду вскрыл и препарировал все внутренности, включая мозг. Не найдя в себе силы, чтобы раздеться, я рухнула на кровать поверх покрывала и провалилась в долгожданные объятия Морфея.

Даже сквозь крепкую защиту из привычных кошмаров, возведенную вокруг меня богом сновидений, ощущалось чье-то навязчивое присутствие. Горестно вздохнув, я перевернулась на другой бок, натянув одеяло до самого подбородка, и тут же ощутила нежные прикосновения Торша к моей щеке. «Это опять ты?» – сонно подумалось мне. В ответ светило пощекотало мне кончик носа и запуталось в пряди челки, упавшей на лоб. Оно, конечно, было в курсе того, что, несмотря на мое ворчание, каждая клеточка моего тела всеми фибрами стремится окунуться в пушистые потоки его ласкового холодного света.

Я поелозила на подушке, выискивая местечко попрохладнее, и вспомнила, как сквозь сон чувствовала чьи-то прикосновения, а потом мягкие покачивания, словно от езды в повозке. Никаких сил на возражения, а уж тем более сопротивление у меня не было, и я позволила везти себя куда угодно, лишь бы не будили. Прикосновения рук были минимальны и не грубы, поэтому паника даже и не думала начинаться. Очевидно, что задуманное невидимыми мною перевозчиками осуществилось, потому что я была одна и в постели.

Начавшийся мыслительный процесс окончательно разбудил меня, и я осознала наконец свою ошибку. Навязчивый посетитель, чье присутствие скользило по краю восприятия, не являлся Торшем и уходить никуда не собирался. Его мягкое дыхание едва касалось моего слуха, нарушая тишину раннего утра. Я села в постели, поддерживая одеяло, и уставилась на Кирсаша. Дроу вальяжно раскинулся в кресле напротив изножия кровати, словно был у себя дома, закинув одну ногу на другую, и не отводил от меня пристального взгляда. Интересно, как долго он тут сидит? Судя по тому, сколько я валялась, уже порядочно. Молчание затягивалось, и я решилась заговорить первая:

– Что ты здесь делаешь? – Мой хриплый спросонья голос звучал довольно резко.

Он вздернул изящную бровь.

– Жду, пока ты проснешься.

Исчерпывающий ответ. Я недовольно поморщилась.

– Зачем?

Хассур подпер щеку рукой, облокотившись на мягкий подлокотник:

– Хочу задать тебе один интересующий меня вопрос.

При слове «вопрос» к горлу подступила тошнота, а в ушах мелко застучали молоточки. Я с трудом проглотила предательский ком, понимая, что, пока он не получит требуемого, от него не отвязаться. Ну и семейка!

– Спрашивай, – обреченно прошептали разом пересохшие губы.

Кирсаш выдержал паузу, всматриваясь в мое лицо. Пытался ли он найти в нем ответ, до того как озвучит свою мысль, осталось тайной, потому что его следующие слова повергли меня в шок:

– Скажи… Зачем ты прыгнула в портал?

Глава 2

Дуэльная

Глуп тот, кто делает ставку на мастерство, удачу или ум.

Если тебе суждено проиграть – ты никогда не выиграешь!

Лиссанайя

Грохот от моей упавшей челюсти не слышал только глухой.

– Я прыгнула в портал?!! – Похоже, что, выкрикивая вопрос, я действительно подпрыгнула от негодования. Невыносимый тип! – Это ты туда чуть не попал! Я всего лишь хотела сбить тебя с курса воронки!

– Тебя никто об этом не просил, – процедил дроу, сохраняя ледяное спокойствие.

– Тогда скажи прямо, что хотел, чтобы тебя затянуло! – Я пыталась совладать с собой, чувствуя, что к глазам подступают злые слезы.

– С чего ты взяла, что меня туда затянет? Или решила, раз у тебя получается пара-тройка плетений, можно самостоятельно принимать решения? – Эльф чуть подался вперед, его голос понизился на полтона. – Ты считаешь, что за несколько столетий наших походов у нас ни разу не было подобных случаев?! Мастер не рассказывал тебе о вероятностях? Так вот, ситуация ни на четверть длины не выходила за пределы штатной!

Кирсаш снова откинулся на спинку кресла, расслабляясь.

– У меня была масса времени на то, чтобы сбить хьюрша с ног и отпрыгнуть самому. В самом худшем случае я остался бы без седла, но даже не в этот раз.

Я до боли стиснула край одеяла, силясь не моргать. Влага, застилающая глаза, делала фигуру дроу расплывчатой и чуть подрагивающей. Неужели я никогда не научусь просчитывать свои действия, задумываясь о последствиях? Холодок пробежал по позвоночнику при мысли о том, что я выбралась из портала по чистой случайности.

Кирсаш – удивительное дело – отвернулся к окну, давая мне возможность прийти в себя. Я сделала глубокий вдох, собирая силы, чтобы голос не дрожал.

– Прости, в таком случае это получилось действительно глупо, – на одном дыхании выпалила я, не было никаких сил, чтобы взглянуть ему в глаза, – из-за меня вы беспокоились… и были наказаны…

– Нас больше беспокоил твой кагарш, – хмыкнул дроу, усмешка, проскользнувшая в его голосе, явно указывала на то, что он не сердится больше. – Сказать по правде, своей суетливостью он чуть не свел нас с ума, а его трескотня до сих пор стоит в ушах.